Началось все с Ковальчука. Фамилия эта в России известна многим. В данном случае я имею в виду старшего Ковальчука – Валентина Михайловича, доктора исторических наук, одного из главных знатоков блокады Ленинграда. Если бы не он, тема искажений в «Военном дневнике» немецкого генерала Гальдера, наверное, никогда бы не всплыла.

Однажды я поделился с Валентином Михайловичем сомнениями в правильности перевода на русский язык дневниковых записей начальника генерального штаба сухопутных войск Германии Франца Гальдера. К тому времени прочитал довольно много документов со стороны бывшего противника, сравнивал их с советскими источниками и все больше убеждался в том, что имеются разночтения. Если раньше искажения я относил на счет противника, приравнивая их к пропаганде Геббельса, то теперь стал задаваться вопросом, а нет ли неточностей в материалах с советской стороны. Требовалось каким-то образом сравнить источники.

        Чем дальше от нас уходят времена Великой Отечественной войны, тем больше мифов и небылиц на­слаивается вокруг событий той великой эпохи поражений и побед, предательства и подвига, отчая­ния и радости... Возможно, правы те, кто говорят, что войны не кончаются никогда, а просто видо­изменяются. Информационные битвы наших дней вынуждают признать обоснованность такой точки зрения. Мы видим, как ложью и полуправдой пытаются исказить картину прошлого, как с помощью манипуляционных технологий пытаются сформировать иную историческую реальность. Казалось бы, давно открыты архивы, источники информации доступны всем, но нет, по-прежнему ради сомнитель­ных политических целей на стол выкладываются засаленные карты, используются заезженные пропа­гандистские штампы. Один из главных козырей у тех, кто пытается свести народный подвиг во время войны к пресловутому «заваливанию трупами», - это поминаемые ни к селу ни к городу так называ­емые «зверства заградотрядов», ну а заодно и «кровавый» Приказ 227. Попробуем разобраться, на­сколько соответствуют правде и логике истории такие высказывания и идейные построения...

Вторая мировая война нанесла огромный ущерб культурному наследию Европы. Бесчисленное множество архитектурных памятников было уничтожено или серьёзно повреждено, многие старинные города почти полностью утратили свой исторический облик. Жертвами войны стали и европейские музеи. Одни погибли под бомбами, другие были разграблены оккупантами; судьба немалой части музейных сокровищ до сих пор остаётся неизвестной. Пожалуй, самым знаменитым музеем из числа  тех, что затронула война, является знаменитая Дрезденская галерея.

Алексей Гриц

кандидат искусствоведения, зав. сектором Свода памятников Государственного института искусствознания

Великая Отечественная война 1941-1945 гг., как составная часть Второй мировой войны, может быть правильно понята только в контексте более чем тысячелетней истории России. Вся история нашей страны – это история войн, больших и малых, когда русскому народу приходилось защищать себя и другие народы России от завоевателей, которые нападали с севера и юга, запада и востока. Начиная с XIII века, Россия была вынуждена отражать агрессию с Запада. Борьба не всегда принимала форму вооруженного противостояния, но всегда шло противодействие на духовном уровне, как противоборство римско-католической экспансии на восток. В их череде борьба с Тевтонским орденом, с Речью Посполитой, Наполеоном. Нападение гитлеровской Германии в 1941 году было воспринято нашим народом, в том числе и белой эмиграцией, как продолжение этих усилий, которые на протяжении многих веков предпринимал Запад для покорения славян, для сокрушения Православия, для установления своего господства. И если в предыдущие войны наш народ сражался «За Веру, Царя и Отечество», то и в Великой Отечественной войне, если отбросить советские лозунги, боролся по сути за те же идеи.

А.И.Гончаров

Великая Отечественная война 1941-1945 гг., как составная часть Второй мировой войны, может быть правильно понята только в контексте более чем тысячелетней истории России. Вся история нашей страны – это история войн, больших и малых, когда русскому народу приходилось защищать себя и другие народы России от завоевателей, которые нападали с севера и юга, запада и востока. Начиная с XIII века, Россия была вынуждена отражать агрессию с Запада. Борьба не всегда принимала форму вооруженного противостояния, но всегда шло противодействие на духовном уровне, как противоборство римско-католической экспансии на восток. В их череде борьба с Тевтонским орденом, с Речью Посполитой, Наполеоном. Нападение гитлеровской Германии в 1941 году было воспринято нашим народом, в том числе и белой эмиграцией, как продолжение этих усилий, которые на протяжении многих веков предпринимал Запад для покорения славян, для сокрушения Православия, для установления своего господства. И если в предыдущие войны наш народ сражался «За Веру, Царя и Отечество», то и в Великой Отечественной войне, если отбросить советские лозунги, боролся по сути за те же идеи.

А.И.Гончаров

Великая Отечественная война 1941-1945 гг., как составная часть Второй мировой войны, может быть правильно понята только в контексте более чем тысячелетней истории России. Вся история нашей страны – это история войн, больших и малых, когда русскому народу приходилось защищать себя и другие народы России от завоевателей, которые нападали с севера и юга, запада и востока. Начиная с XIII века, Россия была вынуждена отражать агрессию с Запада. Борьба не всегда принимала форму вооруженного противостояния, но всегда шло противодействие на духовном уровне, как противоборство римско-католической экспансии на восток. В их череде борьба с Тевтонским орденом, с Речью Посполитой, Наполеоном. Нападение гитлеровской Германии в 1941 году было воспринято нашим народом, в том числе и белой эмиграцией, как продолжение этих усилий, которые на протяжении многих веков предпринимал Запад для покорения славян, для сокрушения Православия, для установления своего господства. И если в предыдущие войны наш народ сражался «За Веру, Царя и Отечество», то и в Великой Отечественной войне, если отбросить советские лозунги, боролся по сути за те же идеи.

А.И.Гончаров

Великая Отечественная война 1941-1945 гг., как составная часть Второй мировой войны, может быть правильно понята только в контексте более чем тысячелетней истории России. Вся история нашей страны – это история войн, больших и малых, когда русскому народу приходилось защищать себя и другие народы России от завоевателей, которые нападали с севера и юга, запада и востока. Начиная с XIII века, Россия была вынуждена отражать агрессию с Запада. Борьба не всегда принимала форму вооруженного противостояния, но всегда шло противодействие на духовном уровне, как противоборство римско-католической экспансии на восток. В их череде борьба с Тевтонским орденом, с Речью Посполитой, Наполеоном. Нападение гитлеровской Германии в 1941 году было воспринято нашим народом, в том числе и белой эмиграцией, как продолжение этих усилий, которые на протяжении многих веков предпринимал Запад для покорения славян, для сокрушения Православия, для установления своего господства. И если в предыдущие войны наш народ сражался «За Веру, Царя и Отечество», то и в Великой Отечественной войне, если отбросить советские лозунги, боролся по сути за те же идеи.

А.И.Гончаров

     Елена Спартаковна Сенявская

доктор исторических наук, профессор

      Официальная позиция советского руководства в от­ношении к Польше в связи со вступлением наших войск на её территорию отражена в Постановлении Го­сударственного Комитета Обороны № 6282 от 31 июля 1944 года и в директиве Генерального штаба Красной армии командующим войсками 1, 2, 3-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов от 1 августа 1944 года. В этих документах, в частности, говорилось, что «вступление со­ветских войск в Польшу диктуется исключительно воен­ной необходимостью и не преследует иных целей, кроме как сломить и ликвидировать продолжающееся сопро­тивление войск противника и помочь польскому народу в деле освобождения его Родины от ига немецко-фашист­ских оккупантов»¹. Предписывалось «в районах, заня­тых Красной армией, советов и иных органов советской власти не создавать и советских порядков не вводить»; «исполнению религиозных обрядов не препятствовать, костёлов, церквей и молитвенных домов не трогать»; га­рантировать польским гражданам охрану принадлежа­щей им частной собственности и личных имущественных прав². В постановлении говорилось и о том, что советское военное командование должно «установить дружеские отношения с органами власти, которые будут созданы на освобождённой территории Польским комитетом на­ционального освобождения», при этом «никаких других органов власти, и в том числе органов польского эми­грантского «правительства» в Лондоне,... не признавать», а их представителей «рассматривать как самозванцев» и «поступать с ними, как с авантюристами»

Мне не жалко погибших немецких солдат,
Что хотели с землёю сравнять Сталинград,
Этих Гансов и Фрицев, лежащих в могиле,
Потому что они мою землю бомбили...

Константин Фролов-Крымский

Воспоминания участника войны полковника Фёдорова Леонида Леонидовича, председателя Совета ветеранов 50-й Краснознамённой стрелковой дивизии. На фронте - командир пулеметного взвода 2-го стрелкового полка.

В первые месяцы войны моя дивизия в составе Красной Армии на разных рубежах обороны сорвала гитлеровский план «Блицкрига» (молниеносная война) по захвату нашей столицы. И вполне понятно, что особо упорными и кровопролитными были бои на ближних подступах к Москве. Группа немецких армий «Центр» собиралась тремя мощными танковыми ударами расчленить оборону наших войск.